Кеменкири

Холодный камень

(Рассказ Тхардзим)

…Нет, не буду, не буду я утверждать, что все рассказы о недогадливых горцах - труха. Не буду! Лучше вспомню десяток историй из серии "Забрел как-то анфаласский рыбак в Белые Горы - так далеко, как ни разу еще не забирался, а к тому же - один…"

Дома они, помнится, неплохо скрашивали зимние вечера.

А к вопросу - труха или нет, я все-таки вот что скажу. Вот вам история о том, как я не сразу сложила хвост и голову. Всего один раз. И все-таки…

Для начала: картинка, как в достаточно заумном кино.

Небольшая пустынная площадь в горном поселке, - скорее был бы даже просторный перекресток (от этого относительно ровного пятачка расходятся три дороги - одна верхи две вниз). Но посередине возвышается клумба, и как раз поэтому - все-таки площадь.

Именно "возвышается" - точнее, несколько частей газона (украшенных попытками изобразить с помощью все-таки растущих там цветов какие-то многофигурные композиции) располагаются секторами в нижней части возвышения. Дальше просто идут бетонные ступени, довольно высокие по кругу, и помельче-поудобнее - на четырех лестницах, сходящихся к площадке наверху. Площадка невелика, и почти всю ее заполняет… то ли еще одно украшение клумбы, то ли какой-то монумент… Впрочем, монумент должен хотя бы что-то изображать, а здесь - просто камень, да, большой, частью уходящий в землю, но разве это необычно для окрестных гор? Нет, это-то как раз совершенно обычно… Гладкий - нет не полированный, просто достаточно ровный по поверхности, без разломов и углов…

Но это только пейзаж, рамка.

На краю площади ребенок лет семи (в комбинезоне, так что не понятно, мальчик или девочка) с серьезным видом отводит свою руку из руки матери, не менее серьезно пережидает проехавшую машину (нечастое здесь событие!) - и пускается бегом к центру площади.

А затем - вверх по лестницам, перебегая с одной на другую по круговым ступеням, все так же быстро, несмотря на подъем… Пока не добирается до верха. Там - с разбегу утыкается в камень-не-монумент, и тут же разворачивается и так - раскинув руки, спиной облокачиваясь на камень, - надолго застывает, глядя в светло-голубое небо…

Я любила Камень - за то, что он всегда был холодным, какая бы погода не стояла вокруг - жаркое лето, пасмурная осень или еще чуть морозная весна. (Зимой не было дорог и почти не было - вертолетов, так что - никаких путешествий). Он был не промерзшим, нет, на нем даже изморози никогда не было, - он просто был всегда холодным. Не так, как все окрестные горы. За это я его и любила - он был другой, но при этом правильный и спокойный. Постоянный. Всегдашний - но нельзя сказать "здешний".

А из-за Камня я любила поездки с родителями в поселок, и даже сборы к ним любила - начиная с того момента, когда становилось ясно, что отец или мать зачем-то едет в поселок Белые Горы… Сам по себе поселок был не более Белые Горы, чем любая гора вокруг и любая деревня или одинокая хижина в них, но это и было понятно. Просто он - центр национального района Эред Нимрайс (т.е. Белые Горы опять же, административный центр - это слово я узнала попозже)… Представляете себе, где это? Не очень? Смотрим на родную карту Гондора, за Столицей есть очень даже приличный Лоссарнах, за ним - вполне еще приличный, но порядком аграрный Лебеннин, а за ним, если не к Морю (где вовсе даже Дор-эн-Эрниль и еще-вполне-приличный Белфалас), так вот, если в горы, то дальше начинается дикий-дикий Ламедон, дикий-предикий, совсем дикий… А когда он в ущелье Тарланг кончается, то тут-то - за ущельем - и начинаемся мы. Дикие горцы то есть. Национальный район Эред Нимрайс. Белые Горы.

И есть у нас, кроме этих самых гор - один (прописью) поселок, сколько-то там деревень (не факт, что кто-нибудь считал) - а еще, кажется, есть заповедник какой-то, это я еще в детстве знала, в него туристы на вертолетах летают… А больше ничего нет. Только горы. Но нам хватает.

…Так вот, пока отец сдавал в контору шкуры или яблоки, или мать - яблоки или то, что наткалось, меня можно было найти в одном и том же месте - спиной к Камню. Я ловила его прохладу, тепло от солнца - и было мне хорошо.

...А потом - приснопомянутый интернат, курс истории, нет, не самый первый даже, в "Рассказах из древних времен" я это как-то пропустила, нет, двумя классами позже, разговор одноклассников, - это, кажется, томная девочка южно-гондорских кровей:

- Да, мама рассказывала, они туда прилетели вечером - на вертолете, на час всего, а там солнце заходит, горы кругом нависают, тишина мертвая, и так мрачно, так мрачно, кажется, сейчас Мертвые и выйдут… "Я, - говорит она, - и не нарадовалась, когда мы снова в вертолет полезли"…

А мне вроде бы рассказывать нечего, я-то никуда не путешествовала… дальше поселка Белые Горы, я сижу за партой и как-то тупо смотрю на учебник, на картинку, где высокий такой и светлый, прямо-таки светящийся Исилдур что-то грозно вещает черному-злобному-скрюченному вождю Народа Клятвопреступников, и рукой на что-то опирается, на что-то такое большое… такое странное… потому что знакомое…

И тут я из-за парты выпрыгиваю, и где-то в полете и кричу:

-Подожди! Черный Камень? Да разве там страшно? Он просто…он всегда холодный, вот! Он не-оттуда!

Я приземлилась. И аргументы закончились.

Жаль. Потому что не поняли меня, похоже.

- Да, да и мама говорила, в том-то и страх, что он какой-то потусторонний, непонятно откуда взявшийся… Нет, я туда точно не поеду, когда вырасту, лучше уж к морю поюжнее…

А я сначала стою, а потом уже сижу, хлопаю ртом - как рыба из того южного моря, хлопаю глазами… И сначала в голове никак не умещается: да как же они не могут понять? Да что же там страшного?? Они хоть пять минут вот так - спиной и спокойно постоять пробовали??? Послушать…

А потом там не умещается уже другое. Ну да. Камень. Тот самый (я даже ясно представляю этот закат, хотя до вечера мы никогда в поселке не задерживались). Черный Камень. Камень Эреха - он же, ведь он, ведь я слышала, раз или два, или больше - заповедник, да-да, Национальный Заповедник "Эрех"... И пропускала мимо ушей. Раз за разом. Тогда это слово для меня ничего не значило, а Камень просто был - знакомый и свой.

Нет, не подумайте, потрясения в смысле истории собственного народа я не испытала. Про Клятвопреступников я знала тоже с детства, как и про то, что наше племя было - соседнее, всегда более слабое и малочисленное, и поскольку те, что отправились по зову Человека Моря (ну Исилдура, кого же, если не Исилдура) на войну, не вернулись, кажется, поголовно, малочисленностью оно и продолжило отличаться… Это все понятно.

Потому что у того племени все было как-то сложно - власть, больше власти; свои боги, еще чьи-то боги, потом Большой Черный, которого сначала не было, потом был, потом снова не было и снова - был (но уж без них, по крайней мере - живых).

А у нас - ничего великого, просто на всё есть свои Сильные, и на гору, и на реку, и на яблоки, а кто-то - и на много что, вот хотя бы Кархла Рыжая… И в этом нет ничего страшного, поверьте мне!

Я когда-то, приехав на каникулы, взялась со всем восторгом доносить до отца важную вещь:

- Понимаешь, я тут все поняла! Кархла сделала все для нас тут, а Эру Единый сделал ее и эти горы, он вообще ВСЁ сделал, понимаешь?

А отец шил сапог. Он даже ненадолго оторвался, стежок не доделал, и сказал что-то вроде:

- Да… так много кто говорит, если из города приезжает… Может быть, так и есть.

И продолжил шить.

И вот теперь я твердо знаю, что так оно и есть. Просто и спокойно. Как тот камень.

…Впрочем, для Клятвопреступников ведь тоже все закончилось хорошо и спокойно, и вы это знаете, вы ведь историю наверняка знаете не хуже меня, даже если сдали - хуже…

Впрочем, это еще как посмотреть.

Вот они и смотрят - мои товарищи, уже по университету, и спорят до позднего вечера (переходящего в раннее утро и первую пару), - что-то им привелось так вот поспорить: о клятвах всяких. И самые древние и могучие на ночь тревожить не стали, а с клятвой Кириона-Эорла вроде бы все понятно… а Дружественный Союз тут не при чем, то есть при чем как раз, но явно не к моменту произнесения…

Так вот и вышло, что без Клятвопреступников - никуда. А еще вышло, что как ни кинь, что-нибудь да плохо: то ли Исилдур гад, что связал их таким заклятием (да, там уже дошли до заклятий и некромантии… часам к двум ночи), то ли они дураки, что хоть в чем-то поклялись (Темному, Светлому, обоим - это уже часа три), то ли на государя Телконтара и вовсе приличных слов нет, это еще похуже некромантии будет, и покоя-то, конечно, они никакого не обрели, а обрели такое, ТАКОЕ… (за окном откровенно светает).

А мне бы возразить, из меня снова фонтаном хочет вылететь мысль: да как же так, да что же там может быть неправильно, да как же может - не быть покоя, если камень холодный, всегда холодный - и спокойный, и на площади хорошо, и солнце - теплое…

Но я давно поняла - еще тогда, в школе, что про Камень очень трудно рассказать так, чтобы было - понятно. Чтобы за словами встало то, что есть, а не то, что из учебника. Чтобы горы не нависали.

А еще - я засыпаю. Да я бы заснула - уже давно! - если бы достойная Унголианта Гхаш не притащила с собой на хвосте эту дискуссию вместе с ее участниками… А так - дремлю кое-как, но на связную речь уже вряд ли способна, то, что о Камне - это до речи, это пучок ощущений, знаете ли…

А еще у меня есть идея - да-да, про Камень, как-то он к слову пришелся, у меня есть идея и я ее думаю - раз уж спать не получается… И если я ее когда-нибудь додумаю, может быть, мне хоть кому-то еще удастся объяснить про Камень - просто, добежав до него вместе и предложив потрогать - хоть так, хоть тем, кто поедет со мной…

Потому что арнорской археологии поможет проснуться только Арда Энвиньянта, потому что в гондорской археологии я не буду искать свои два личных квадрата, потому что мордорская археология бесподобна, но все-таки не до конца - моя…

…Да-да, я не забыла, даже сейчас, что своих соплеменников мне копать не грозит, с покойниками у нас обходились (а кой где - и обходятся) радикально; а еще я помню, как ругается университетский клуб спелеологов с тем же заповедником "Эрех", теперь я это знаю, - и что за байки рассказывают они, пока выбивают бумаги, о том, что же можно встретить на Пути Мертвых (и самая правдоподобная среди них - про роханскую таможню)…

И все-таки у меня есть мысль, и я ее думаю.

Но главное, что я все-таки засыпаю, хоть на пару часов, зато от души.

..И напоследок - еще одна картинка. Наверное, это сон, но у него много шансов стать явью - и очень скоро.

Тот же поселок. Та же площадь. Та же клумба. Композиции из хилых цветов на этот раз совсем замысловатые - наверное, недавно старшим цветоводом назначен кто-нибудь только что из Столицы.

Так же переждав машину (из которой сама перед тем выбралась, поблагодарив водителя) и перескочив дорогу, к подножию возвышения подбегает девушка - впрочем, в наше сложное время обладательницу этого растрепанного хвоста могут счесть и за юношу.

Время к вечеру, - нет, еще не закат, но солнце уже скоро скользнет за горы - но пока еще не скользнуло, пока еще есть время.

Она быстрым шагом, почти бегом поднимается к вершине, останавливается на мгновение - сбросить на землю сумку с плеча, а затем - поворот, раскинуть в руки, смотреть в небо… И - на самом деле напряженно вслушиваться в камень за спиной, продолжая разговор, начатый то ли лет двадцать назад, то ли - за пару тысячелетий до сего дня…

- Клятвопреступники, ваши души получили покой?..

Молчание. Тишина. Такая ясная и цельная, что она не может не быть ответом - "Да". Иначе не было бы - этого спокойствия…

- Клятвопреступники, а где ваши могилы? И не говорите, что только под горой!..

Это не ответ, у него нет другого голоса или звука, даже мысленно, он просто приходит в ее собственную голову - "Не только". Но это ответ, и за ним даже начинают вставать смутные картины - ладно, это пока гипотезы, их можно будет проверять позже…

- А поселения?

Чтобы снова, своим голосом в своей голове себе же ответить-услышать: "Узнаешь".

Она наконец отделяется от камня, подбирает сумку и начинает спуск - поначалу прыгая не по лестнице, а по высоким и неудобным круговым ступеням. Пропрыгав, наверное, три, она разворачивается - лицом к камню и, снова раскинув руки, выдыхает на прощание чуть ли не на всю - все равно пустынную - площадь:

- Клятвопреступники, я вас люблююююууу!....

- и сбегает в припрыжку по ближайшей лестнице. У подножия она переходит на спокойный шаг, добывает из сумки бутыль минералки "Эйтель Мортонд", нащупывает для верности еще раз письмо в дирекцию заповедника… У нее как раз есть время - час до их закрытия, и потому она решительно направляется к одному из одноэтажных беленых домиков площади…

…Потому что невозможно не любить то, что копаешь. Бесполезно: все равно полюбишь - позже. Так зачем тратить время и мучаться?...

июнь-июль 2006 г., Могутово - Люберцы