Kielle

Наследие

Перевод Туилиндо; перевод предисловия автора и заметки после текста - Кеменкири

От автора. Что я могу сказать? Я действительно занялась древними королями. Эта история происходит примерно за 2000 лет до событий «Властелина Колец». Я не могу точно подтвердить, что братья в ней были близнецами, но некоторые детали указывают на это, так что я приняла такую версию.

Шуточное предупреждение. Здесь есть фраза о «братоубийцах и узурпаторах». Она должна звучать чудовищной иронией, поскольку и то и другое случилось примерно два поколения спустя, как непосредственный результат добрых намерений этого короля, но это история для другого раза…

***

Осгилиат, 1142 г. ТЭ

- Что ты видишь?

Озадаченный, Нармакиль поглядел через плечо. Черные волосы, развеваемые морским ветром, закрывали ему глаза - зоркие серые глаза, что выдавали в нем одного из членов Дома Элендиля.

- В городе? Или за ним?

- Я задал тебе вопрос, мальчик.

Нармакиль подавил вздох, повернулся и оперся локтями на мраморные перила. Едва ли его можно было назвать "мальчиком", но с собственным дедом не поспоришь.

- Я вижу крыши домов, улицы, гавань. Людей, товары и корабли. Вижу Осгилиат. Все в порядке.

- Как всегда, Нарма, никакого воображения, - поддел его Кальмакиль, отодвинув брата в сторону, чтобы занять его место у перил, хотя на обзорном балконе было вдоволь места. - Каждый увидит дома и людей. Он не об этом спрашивает.

- Тогда о чем я спрашиваю? - ровным голосом осведомился король Хьярмендакиль, из своего удобного кресла.

Кальмакиль подмигнул брату и с театральным жестом отступил в сторону, словно бы город был его даром. Сходство меж ними было сверхъестественным, и неудивительно - Нармакиль был старше брата всего на несколько минут, которые и сделали его наследником Гондора.

- Что вижу Я? Мир и благоденствие. Гондор - прекраснейший край во всей Арде, а Осгилиат - ярчайший самоцвет в крылатой короне. Ты хотел бы, чтобы мы ценили, чего удалось достичь тебе, аратаро, и можешь не сомневаться - мы ценим это. Как и каждый житель в твое правление, от нашего отца, твоего наследника, до последнего уличного мальчишки в Умбаре.

- Ты немного перехватил, - буркнул Нармакиль.

- Тебе просто завидно, что ты ответил так скучно, - шепнул в ответ Кальмакиль.

Их дед хмыкнул на обоих. Взрослые мужчины в расцвете сил, близнецы временами все еще вели себя как дети, которых он впервые взял на руки восемьдесят четыре года назад. Близнецы в роду королей! Вначале это казалось дурным знаком, предвещало междоусобицу, но беспокойство стихло, когда они выросли в добродушных мужчин, что больше думали о кораблях и песнях, чем о троне.

Это-то и тревожило его по-настоящему.

Сейчас, однако, Хьярмендакиль лишь показал головой, оставив свои мысли при себе.

- Лесть может быть опасна юноше, но никогда не повредит старику. Идите, оба. Ваш отец хотел поговорить с вами, когда вы освободитесь. Вы свободны.

Он повелительно махнул рукой, и, с одинаковыми вежливыми поклонами (обменявшись озадаченными взглядами), Нармакиль и Кальмакиль ушли.

Несколько мгновений король наслаждался тишиной - тихим хлопотливым постоянным шелестом города внизу, по временам его нарушал крик бродячего торговца или крик чайки над головой, в безоблачной синеве. Его город. Его мирный Гондор. В этом, по крайней мере, Кальмакиль прав. Хьярмендакиль не мог больше вспомнить лица тех, кто пал в войнах в начале его правления. Он почти не помнил даже лицо своего отца…

Мрачно король откинул плед, встал и с некоторым трудом подошел к перилам сам. Охватив себя руками - руками, что некогда пролагали кровавые просеки через орды вастаков - давно, так давно - он взглянул на свой город. На крыши, улицы и гавань. На мир и благоденствие.

- Что ты видишь? - внезапно спросил он снова, тихо но четко.

-Я? - он поднял глаза от книги, которую читал, скрестив ноги, незаметный в каменном алькове в глубине балкона. Он, однако, отложил книгу в сторону, выпрямился и поднялся на ноги, готовый ответить на вопрос своего короля.

- Да, ты,- ответил Хьярмендакиль, когда мальчик присоединился к нему у перил. Он доставал королю лишь до плеча, но шестнадцать лет - небольшой возраст для того, в ком течет нуменорская кровь: у него впереди еще много лет, чтобы вырасти.

Надо отдать ему должное, мальчик не тратил времени на вопросы вроде "а что". Он просто устремил взгляд, долгий, пристальный, во все стороны света. Почти минуту он молчал, нахмурив в задумчивости брови.

- Я вижу наши военные суда в гавани, они стоят на якоре и используются под склады, - ответил он наконец, нерешительно. - Я вижу меньше вастаков-торговцев на наших рыночных площадях, чем в прошлом году, а в прошлом году их было меньше, чем в позапрошлом. Я ничего не вижу на юге… ни патрулей, ни сообщений с границы, потому что мы больше не считаем Умбар угрозой.

Он бесстрашно взглянул на Хьярмендакиля серьезными, зоркими серыми глазами. - И я вижу, что этот мир не продлится до той поры, когда я взойду на трон.

Король все еще смотрел на заходящее солнце, но задумчиво кивнул.

- Твой отец и дядя хорошие люди, но ничего не знают о войне помимо того, что читали в книгах. Мой сын, твой дед, немногим лучше. Мой Атанатар тонкий дипломат, верно… но настанет день, когда дипломатии будет мало.

Его руки крепко стиснули холодный мрамор, выступили костяшки, на лице отражалось бессильная неудовлетворенность.

- И они этого не видят! Я бы мог сказать им, но если они сами не видят… - он вздохнул, и на какой-то миг годы легли на его плечи столь заметным грузом, что мальчик поспешил поддержать его. Поддержку отклонили, но прадед поблагодарил его, мягко похлопав по плечу.

- Ты видишь, Миналькар, - тихо, настойчиво заговорил Хьярмендакиль. Его рука стиснула шелковую тунику и узкое, мальчишеское плечо. - Сын сына моего сына - и все же в тебе больше от меня, чем в любом другом нашей линии. Ты - надежда моя. Я знаю, что многого прошу от тебя, но мое время приходит к концу…

Его правнук решительно кивнул; он выглядел куда старше своих лет.

- Я не подведу тебя, мой лорд, и не позволю Гондору истлеть изнутри. Чего бы это ни стоило, я сделаю это…

- Нет! Никакой крови, - прорычал Хьярмендакиль, и хватка его на плече мальчика внезапно стала железной. - Не в этих залах. Не в этой семье. Никогда. Дом Элендиля такая же часть Гондора, как море и скалы. Мы не братоубийцы… и не узурпаторы.

Миналькар на секунду опешил, глаза его широко раскрылись, и король с благодарностью понял, что это и не приходило ему никогда в голову.

- Я бы не… аратаро, никогда! Я поклянусь здесь на самом Древе, если ты скажешь мне…

- Не нужно. Ты мой подлинный наследник. Твоего слова довольно, - Хьярмендакиль отпустил плечо мальчика и мягко прикоснулся к его щеке - и на миг, глядя в эти искренние серые глаза, вспомнил лицо своего отца. Лишь на миг. Затем оно пропало, и годы вновь сомкнулись вокруг него, как груз камня, безжалостно сгибая его спину, туманя зрение, ослабляя руки. Так мало времени осталось, и столько нужно сделать…

Но, приняв наконец поддержку Миналькара и готовя себя к вечерней аудиенции, он почувствовал, что может быть - лишь может - у его города еще есть надежда. У его королевства. У его народа.

Хотя придет она не скоро.

«Каноническое послесловие»:

[От Мыши: я заменила цитату-пересказ, взятую автором с некоего сайта «Анналы Арды» на ближайшую по смыслу толкиеновскую. Это HOME XII, гл. IX. Making of Appendix A, (1) Realms in Exile, "Заметка о более подробной версии истории Распри Родичей во Втором издании (ВК)"]

"Нармакил и Кальмакил любили, подобно отцу своему Атанатару, праздность; Миналкар же, старший сын Кальмакила, был человеком великой силы, подобно прадеду его Хьярмендакилу, которого он почитал. Уже к концу правления Атанатара к голосу Миналкара прислушивались в королевском совете; а в 1240 г. Нармакил, желая освободиться ото всех забот правления, дал ему новую должность и титул karma-kundo, "Хранителя шлема", что в терминах Гондора означало Crown-lieutenant или регента. Таким образом он практически стал королем, хотя действовал от имени Нармакила и (затем) Кальмакила, кроме вопросов войны и обороны, за которые он отвечал целиком сам. Поэтому его правление часто считается от 1240 года, хотя он стал королем под именем Ромендакила только в 1304 г. после смерти отца. Северяне намного увеличились в числе во времена мира, установленного силой Гондора..."

«Каноническое послесловие»- 2 (непосредственно от Мыши):

Согласно данным 12 тома («Наследники Элендила»), Нармакил и Кальмакил все же не близнецы – они родились соответственно в 1049 и 1058 гг. Т.Э. Что, впрочем, совершенно, ИМХО не помешало Kielle адекватно описать их характеры!

По тому же источнику, 1142 – это за 7 лет до смерти Хьярмендакила, Миналкару в это время действительно 16 лет.

Оригинал лежит здесь: http://www.fanfiction.net/s/1721533/1/Inheritance