Орлиный Сильмариллион
(Предупреждение от автора: «Осторожно! Ориный юмор!»)
Вершина возвышалась надо всей горной грядой, поднимаясь далеко за облака, высоко в небо. С одной стороны от нее было море, с другой – узкая долина. Орел дважды облетел вершину, прежде чем спуститься к проходу, соединявшему долину и берег. Там был построен город, белый на зеленом холме, но орел не нырял так низко. Вместо этого он нацелился на широкий уступ, где стоял эльф, глядя вниз, на проход.
Приземлившись, орел пригладил перья и заговорил:
«Итак, мы снова встретились».
Эльф присмотрелся к птице, изучая расцветку перьев. «В самом деле… Хотя я действительно узнаю тебя, Лорд Торондор, - я любил наблюдать, как ты летал кругами в вышине над нашим прекрасным и обреченным городом, - не думаю, что я еще когда-либо имел удовольствие видеть тебя».
В том, как орел наклонил голову, что-то явно выдавало смущение. «Нет, конечно же не встречал. В этом-то все и дело».
«Какое дело?»
Орел расправил свое огромное крыло – так, что порыв ветра взметнул длинные золотые волосы эльфа, - и внимательно изучил кончики своих перьев. Эльф ждал, глядя вежливо, но озадаченно, пока орел опустил крыло и снова заговорил.
«Несколько секунд. Всего-то. Я опоздал на несколько секунд, - это моя маленькая привычка, ты знаешь, - заставлять ждать. Так выходит более драматично. Единственная проблема в том, что я позабыл: бывает время, когда они действительно имеют значение».
«Я не совсем уверен, что я…»
«А еще сила тяжести довольно быстро действует на вас, Бескрылых, не так ли?» -Орел повернулся и посмотрел на эльфа изучающим глазом. – «Я сумел позабыть и об этом тоже. Надеюсь, ты сможешь меня простить».
«Кажется, я начинаю понимать!» - в глазах эльфа вспыхнула мудрость того, кто видел и свет Древ и тени куда более темных мест. – «Ты – тот, кто поднял меня тогда, потом. А ты, получается, надеялся поймать меня?»
«Да. Таков был план».
«План?» - эльф нахмурился снова. – «Но как ты узнал, что я упаду?»
«Мне рассказал об этом мой лорд… как там вы, Бескрылые, называете его? Тот-Кто-Дышит. Это была часть песни мира – так сказал он».
«Ты говоришь о Манве Сулимо, Повелителе воздуха Арды?»
«Да, это звучит вроде бы правильно».
Эльф выпрямился. Его волосы блеснули золотом на солнце, когда он откинул их на плечи. «Манве говорил тебе обо мне… о моем падении?»
«Конечно же. Он часто открывал мне частички Песни, особенно в те дни. Дни Болтливого-Как-Сорока».
«Болтливого?»
«Ты должен помнить Болтливого, - Орел запрокинул голову. – Такой одетый в черное, который украл у вас что-то блестящее, - да, ты должен помнить, вы именно поэтому перешли Большую Воду, вы гнались за этими блестящими так, как будто это были яйца из вашей первой кладки».
«Так и было в каком-то смысле. Для Феанора по крайней мере. Творения его разума, не тела».
Орел на мгновение задумался, склонив голову набок. «Хмм… - сказал он. – Я думаю, этому Феанору следует привести в порядок свою систему ценностей».
«Да, об этом уже говорили».
«Не пойми меня неправильно. Я восхищаюсь тем, что вы воевали в ним – вы, такие маленькие. Этот Болтливый был отвратителен. Ты знаешь, что он отрезал крылья некоторым из моего народа? Он думал, это поможет ему открыть секрет полета. Ха! – Орел вскрикнул, наполовину расправив крылья. – Я расскажу тебе секрет полета! Много мускулов в крыльях и немного ума, чтобы найти подходящий тебе восходящий поток. Я не сомневаюсь, что те из моего народа говорили ему об этом, когда он спрашивал их. Но уж таким он был типом, - типом , который думает, что у нас всегда есть секреты, как сделать еще легче. Надеюсь, в том Пустом Месте, где он сидит теперь, достаточно малоприятных сталкивающихся ветров!»
«Я тоже, - эльф выглядел опечаленным. – Я не знал о мучениях твоего народа. Прими мои глубочайшие соболезнования».
Орел склонился – так, что клюв почти царапнул землю. «Я принимаю твое сочувствие. Конечно, даже Бескрылые понимают, что такое отсутствующие конечности. Я хорошо знаю об этом». Он посмотрел вдаль. «Я часто думал: если был я увидел одного из моего народа, прикованного за крыло или за ногу, хватило бы мне смелости, перекусить ее? А ты?»
«Надеюсь, что смог бы, хотя это очень тяжело. Но теперь, когда ты вспомнил эту историю, могу ли я задать тебе вопрос?»
Орел важно кивнул. «Конечно».
«Почему ты решился на это спасение?»
«Потому что мой лорд – тот, кого вы называете Манве Сулимо, - просил меня об этом».
«Но почему? – спросил эльф. – Я понимаю, что в тот момент, в этом, казалось, был смысл. Отношения между нами и Феанорингами были весьма плохи, а Маэдрос довольно тонко разрешил все разногласия, когда вернулся. Но, если смотреть дальше, это лишь отсрочило второе братоубийство. Разве Манве не видит далекого будущего?»
«Конечно, видит: только так он и может смотреть, с высокой башни». Орел издал странный, странный, кашляющий звук и остановился, только заметив тревожный взгляд эльфа. «Прости. Не обращай внимания. Орлиный юмор. А к тому, почему он это сделал… я думаю, он сжалился над тем, кто спасал, над тем смельчаком. Его глубоко восхищает смелость. Но ты прав – это привело к тому, что ваш народ стал убивать друг друга не так скоро. Возможно, вовсе убийств было не избежать, и он был счастлив хотя бы отсрочить зло». Он умолк и задумчиво потер клюв о плечо. «Сам я не задумываюсь о том, что и как происходит в мире. Но этот случай я уже обсуждал раньше, с другим из ваших Бескрылых – с такими же волосами, как у тебя, а еще… Знаешь, в этих горах есть лесистые долины, где всегда слышен шелест ветра, в какой бы то ни было час. Он был чем-то похож на них».
«А, ты говоришь о Финроде Фелагунде. Я сидел радом с ним на официальных обедах, время от времени».
«Нет, мне кажется, его имя было короче. Кажется, «Ним»? «Нам»? Что-то вроде этого. В любом случае, он сравнивал ситуацию с падающим пером, которое Манве старается удержать в воздухе как можно дольше, и он говорил мне, что ничто не может оставаться в воздухе вечно, что даже орел может упасть. Это казалось разумным, когда он говорил, но с тех пор я решил, что это чистая нелепица. И кто мы такие, чтобы думать обо всем на свете? Это задача для Манве, а не для нас. Моя задача – исполнять те небольшие услуги, о которых Манве просит меня».
«И он просил тебя наблюдать за нашим городом?»
«На самом деле, хотя он просил меня о выполнении небольших задач около вашего города, решение поселиться там было моим. Ваш глава был мудр: это было хорошее место для гнезда».
Эльф взглянул на него с невыразимой грустью «Да, это было хорошее место». Он посмотрел вниз, на белый город, с тоской, словно выискивая взглядом что-то давно исчезнувшее.
Орел продолжал. «Я был рад патрулировать скрытую долину, и носить путников туда и обратно по просьбе Манве. Даже если это было слишком просто. Я всегда предпочитал более захватывающие задания, такие, которые требовали от меня приблизиться к логову Болтливого. Как в тот раз, когда я выхватил ту супружескую пару из захлопывающейся пасти волка и отнес домой сквозь гром и молнии. Или поединок вашего короля. Он запретил мне вмешиваться, но я все-таки нанес несколько неплохих ударов, тогда, в конце». Орел выгнул спину, выпячивая перья на груди. «Какая жалость, что вашему королю так хотелось умереть. Я был бы рад спасти его в последний момент; нести мертвое тело – это совсем не так увлекательно, что-то вроде… - ох, прости. Это было довольно бестактно с моей стороны».
Эльф вздрогнул. «Не беспокойся об этом».
«Ты знаешь…» - Орел наклонился вперед. – «Мы произвели немалое оживление, когда я поднял тебя тогда. Ты явно был неплохо известен. Но, может быть, они ожидали, что ты жив?» Его вздох снова взметнул волосы эльфа. «Прошу, прими мои извинения за мою некомпетентность».
«Я приму их с радостью, хотя я вовсе не вижу в них нужды. Я не ожидал, что буду спасен, нет. Я только надеюсь, что Манве не очень огорчился из-за тебя».
«Ну, ты же знаешь Манве…»
Эльф вздрогнул, словно ему сделалось немного не по себе. «Вряд ли можно так сказать».
«В любом случае, ты без сомнения знаешь, что он весьма благоразумен. Совсем не тот, кто будет таить злобу. Он был очень даже понимающим, думается. Он соглашался, что гравитация очень коварна. И все-таки, потом были последствия…» Орел вздохнул снова – довольно глубоко. «Он всегда обращался со мной как с другом, но уже никогда не доверял мне новых захватывающих заданий. И не то чтобы к этому не было возможностей. На самом деле, он уже говорил мне, чтобы я начинал готовиться к еще одному спасению, - трудному случаю: женщина, падающая в море, недолгое падение, мокрая работа, кроме того, со всей этой пеной. Но после моего небольшого просчета он перестал говорить со мной об этом. Мне было сказано, что он строит альтернативные планы».
Эльф хранил уважительное молчание пока Орел опустив голову, погрузился в раздумья и царапал щебень одной лапой.
«Чайка, - наконец произнес Орел. – На самом деле. Какая же в этом драма? У них просто-напросто нет столь впечатляющего размаха крыльев! Но прости меня – я, должно быть, утомил тебя».
«Вовсе нет, я…»
«Ты слишком добр, но даже при этом моя болтовня уводит меня в сторону от моего нынешнего задания».
«Новое задание? – эльф улыбнулся. – Надеюсь, волнующее?»
«Ты сможешь убедиться в этом, - сказал Орел и его низкий голос стал еще ниже. – Ты сможешь в этом убедиться, потому что это новое задание, заключительное для такого пожилого орла, как я – следующее: снова пересечь океан и перенести тебя в землю, где ты и должен был жить».
«Перенести… меня обратно в Средиземье? – Эльф посмотрел через плечо на долину низу. – Я понимаю тебя, Лорд Торондор, но у меня есть моя жизнь здесь».
«Ты на самом деле хочешь вернуться в свое гнездо? Конечно, ты будешь здесь в безопасности, но я вижу, что мир там, вовне, зовет тебя. В тебе есть что-то, что напоминает о птенце, всей душой желающем взлететь. Не потому ли ты взобрался на эти скалы?»
«Возможно, и все же…»
«Тот храбрец, тот, что спас своего друга, он тоже был таким же. Манве любит таких – тех, кто взбирается выше только для того, чтобы почувствовать ветер и близость неба. Взлети со мной – тебе понравится полет».
Эльф встряхнул головой, несколько опечалившись. «Я уверен, что ты прав, но это еще недостаточная причина, чтобы отправиться куда-либо. Точнее, это причина того же рода, что и та, что ввергла нас во все наши беды в первый раз».
«А как насчет того, что ты нужен там? Именно поэтому я должен был поймать тебя тогда. Твое присутствие в землях за Морем было записано в песню мира».
Эльф поднял взгляд. «На самом деле? В таком случае… это мой долг – отправиться с тобой». Его тон был все еще неуверенным, и некоторое время он помолчал. Затем он сделал шаг вперед, и его озарили радость и целеустремленность. «И потому я желаю отправиться туда, и буду рад помочь тебе искупить вину, и рад пережить приключение, и рад исполнить свою часть Песни».
«Рад это слышать», - Орел повернулся к нему и низко наклонился. Грациозно и без малейшего колебания эльф взобрался на его спину. Вскоре они взлетели и Орел дважды облетел гору прежде, чем исчезнуть в небе.
------
Примечания автора [опущены объяснения наиболее явных аллюзий - К.]:
* В письмах, написанных незадолго до его смерти, Толкиен говорил, что Глорфидель было возрожден отправлен в Средиземье из-за своей великой жертвы, но он не мог решить, когда это случилось (Вторая эпоха или Третья?) и как Глорфиндель попал туда. Мысль о жертве всегда казалась мне несколько странной. Многие иные гондолинцы погибли в тот день, некоторые именно в самоубийственных поединках, - почему Глорфиндель должен быть выделен из них? Здесь – мой ответ на этот вопрос, а также предположение об использованном способе перемещения. Вопрос о времени остается без ответа.
* Теология здесь довольно шаткая, но ни один из выведенных персонажей не является философом.