Примирение

Одна встреча Келегорма, вернувшегося из Мандоса – и его давнего и близкого знакомца. Ожидаемая и неожиданная

Вопрос о степени виновности и искаженности (по итогам) каждого из сыновей Феанора не смогли единогласно решить не только все Феантури, но и сам Феанор, вызванный в качестве консультанта. Поэтому Намо единолично постановил, что будет возвращать их к жизни в порядке, обратном рождению.

Так что Келегорм вернулся в родной дом далеко не первым. И бы своевременно предупрежден братьями о возможных визитах. Которые помимо разновидности "Дорогой друг/Мой отважный лорд! Как мы давно не виделись!!!" включали и более сложные варианты. В том числе тех, кто желал бы что-нибудь узнать у возродившихся Феанариони. В случае личного знакомства встреча могла быть не из самых приятных, но все же мотивы пришедших были понятны: "...я тебя 500 лет знал, и так и не смог понять, почему же ты тогда..."

Но ничуть не реже приходили, оказывается, с вопросами вроде: "Я родился в Альквалонде после Изменения Мира/в Дальнем Зарунье Третьей Эпохи, но я непременно хочу узнать, почему же вы..."

Причем чем более дальним было Зарунье, тем ярче горели глаза посетителя - и тем меньше беспокоило соответствие личностей. К Близнецам уже заходили с вопросом, как посмел Феанор сжечь корабли ("Это к нам-то!" - переглянулись они, криво улыбнувшись), а к Куруфину - с претензиями, что это он разгромил гномов, "с которыми так дружил, так дружил!" у реки Ратлориэль. Причем только через два часа разговора выяснилось: посетитель твердо уверен в том, что разговаривает с Карантиром. ...Куруфин только сказал потом, что просто дождаться не может того часа, когда вернется Маэдрос. И возможно, даже сядет вести журнал тех посещений, что явятся К НЕМУ. Долгие годы Мандоса так и не стерли из его голоса некую мстительность.

Так что к появлению нынешнего посетителя Келегорм был хоть в какой-то степени готов. Беспокоило другое. Начал тот без предисловий, никак не назвавшись, а сам Келегорм упорно не мог его вспомнить, и притом его не оставляло ощущение «чего-то неимоверно знакомого». Может быть, еще один эффект пребывания в Чертогах? Что ж братья-то о нем ничего не сказали?! Ответа не было, и Келегорм решил сосредоточиться на более доступном: все-таки отвечать, и притом - по возможности вежливо.

- ...ладно, хорошо, ты мне вот что скажи прежде всего: ты... вот с Лютиен-то ты так - за то? И зачем? Вспомнив свое намерение, Келегорм удержал в горле реплику "А твое-то какое дело? Ты-то кто такой?" И очередной раз оказался перед вторым из вопросов - ответа на который пока не было.

...нет, это уж вряд ли дальнее Зарунье, по росту, лицу, манерам перед ним сидел явный Нолдо. Довольно широкий в плечах, но это не такая редкость, не всем же быть такой "вешалкой", как братец Майтимо! Сидит в кресле напротив, даже ногу на ногу закинув с чувством собственного достоинства - это вам никакие Синдар не покажут, они только на деревьях ТАК сидят! Волосы скорее темно-русые, ну... тоже всякое бывает, вот, хоть в зеркало посмотри! И темные глаза, совершенно нолдорский взгляд - не знаешь, что лучше: когда он, задавая вопрос, смотрит прямо в глаза тебе, или когда потом мрачно опускает взгляд к полу?

- ...ну, допустим, Нарготронд, там тоже есть о чем сказать, но все-таки - там, в лесах…Вы ведь их конями затоптать пытались, - разве это дело, а?

Да откуда ж ты такой информированный у нас, а? В Нарготронде мог и у дверей стоять стражей, мало ли как ты до Мандоса выглядел, но про лес-то...

Да нет, нет ответа, и если уж совсем честно, - какая, Моргот побери, разница? Вопрос-то о тебе, так что, будь он кто угодно, хоть сам Эру Единый...

- Да идиот я был. Даже не скажу - "влюбленный идиот". Просто. И поступил соответственно. Признаю. - Признаёшь, правда? - момент был столь напряженным, что Келегорм хоть заметил радость, почему-то мгновенно осветившую лицо гостя, но так и не понял ее причины.

- Конечно, признаю, - произнес он, в свою очередь опуская взгляд. И ожидая новых обвинений - далее по списку. - Ур-ра, хозяин!! - Келегорм успел заметить, как этот нолдо в одно мгновение оказался уже не в кресле, а в прыжке по направлению к нему, не прерывая радостного возгласа, а потом, за краткое мгновение полета с телом в прыжке и звуком произошло что-то странное... и на Келегорма шлепнулся уже со всей силы огромный и кудлатый пёс. Кресло работы Куруфина опасно покачнулось и скрипнуло, но устояло. Когда Келегорм смог о чем-то связно подумать, для начала пришлось сосредоточиться на том, что его вылизывают. Ну то есть как обычно... как давно... как всегда... В общем, одно движение языка - и готова мокрая эльфийская физиономия. А его продолжают вылизывать, а восторженный вопль все звучит - теперь уже в голове, на уровне мысленной речи - а так не было, да... а вот языком по физиономии - было, и есть, и сколько же еще будет? Может надо перестать реветь, как мелочь? А, Моргот, ведь не получается что-то...

Через некоторое время в дверь заглянули Близнецы (потом признавшись: испугались, что гость устроил драку). Трудно сказать, кто в итоге остался в большем потрясении: они-то тоже видели как в дом вошел вполне себе эльф!

*

- ...простил? Конечно, простил, - говорил ему Хуан несколько часов спустя. Он уже снова принял эльфоподобную форму и пояснил, что теперь может менять облик по своему желанию, сколько угодно. Теперь он залез в кресло напротив с ногами... и поза эта была в чем-то до невозможности собачьей, как и взгляд, пристальный и преданный. - Сейчас такие времена, видишь, Ороме меня тоже за все и совсем простил!

- За то, что ты ушел со мной? - потрясенно спросил Келегорм.

- Да нет, тут, понимаешь, какое дело... Давнее дело, еще когда вы, эльфы, в Белерианде только вылупились... ну там, у озера. Мы тогда много в тех землях охотились... Он мне и сказал однажды, как я ему надоел. Мол, на охоту уже пора, там такие твари вдоль Андуина бегают, что просто загляденье, - а я тут косички себе заплетаю, или на дереве сижу, яблоко грызу... Вот он мне и сказал: так, теперь ты будешь только псом, - и долго! Ну, я ведь даже не скажу, что он был несправедлив! Я же и сам любил тогда по Белерианду - Охотой, еще как любил, но и тут - столько было разного интересного... Зато он же мне и пообещал: мол, если эльфы туда соберутся - и тебе туда дорога! Ну и этого - самого великого волка...

Келегорм прикрыл глаза и тихо выговорил:

- А ты... расскажешь?

- А про волка-то? И про волка расскажу, хозяин! Да и не только про него, ты не торопись! Тут ведь еще какое дело, насчет разговоров ты ведь тоже помнишь...

- Ну да, раньше ты не говорил. Совсем. Даже мысленно - да ведь и так понятно было! - он подавил в себе желание потрепать «нолдо» за ухо. Потом, он ведь долго не удержится, непременно до вечера еще раз перекинется! - ...да тут такое дело... - Хуан снова смотрел в пол, но теперь не мрачно, а смущенно. Такого за ним Келегорм и припомнить не мог, разве что в самые щенячьи времена. - Я тебе еще не все рассказал... Он мне тогда еще сказал, Ороме: "...и болтаешь ты много!" Ну и дал.... всего три раза поговорить, ну ты знаешь! И только по делу! И ведь было, как сказал, но все три раза-то - не с тобой вышли, хозяин! А я все копил, что расскажу, когда получится, про Белерианд, про бои, да... про всё! Вот теперь я тебе и собираюсь понемногу рассказывать...

"Ой", - подумал Келегорм. Но было уже поздно.

*

Впрочем, все оказалось не так уж печально. Хуан не только разглагольствовал сам, но и умел слушать собеседника. И не просто слушать. Один из последующих разговоров сопровождался тем, что уже Келегорм в итоге уткнулся носом куда-то в середину широкой майарской груди. Впрочем, ревел он при этом, как в прошлый раз - от всей души. А собеседник сочувственно гладил его по голове... и, похоже, уже додумывал, не пора ли изменить облик - и вылизать.

- ...и вот тогда я... я подумал, кто ж я... такой. Ты ушел, это было, я... я вообще не скажу как, но они... Понимаешь - ты-то от Ороме, от Валар, это я припомнил, как ни злился, - но кто ж я такой... получаюсь, если за мной - ни одна собака, ни одна... зараза хвостатая... и даже кошки... на Химринге, пока я спал - мне в сапоги... парадные...

Келегорму показалось, что он услышал прямо над ухом негромкое угрожающее рычание. Он даже от удивления перестал плакать и поднял голову - нет, нолдоподобная физиономия в собачью морду пока не превращалась. Значит, мысленно, наверное. Тем самым кошкам, - благодарно подумал он.

- Да кошки - ладно... - уже спокойнее произнес Келегорм, выпутался из утешительных объятий... Нависать над креслом - не удобно, далеко уходить не хочется, разговор не тот... Он задумался на секунду и сел прямо на пол рядом с креслом. Хуан ничуть не удивился, только развернулся в нужную сторону.

- Да, вот так... - продолжил мысль Келегорм. - ...понимаешь, когда ни одна собака... В общем, я решил, что лучше и не думать. И об этом, и вообще. Мешало. Пусть Куруфин думает. Ну дурак, я ж тебе говорил...

- Ну... ну бывает. Бывало, знаю. А насчет собак... тут еще вот какое дело. Они - ну я про Исход говорю и то, что после, - они за тобой и не следовали никогда.

- То есть как?

- А они - за мной шли. Это я им тогда приказал идти. Помнишь, как остальные себя по мраку вели-то, еще в Тирионе? Из конуры вылезти боялись, не то что на корабль влезть, как наши! Ну вот...

- З-за тобой?!... А ведь правда, помню... Погоди, ну вот ты потом, эээ... ушел, а они-то за тобой не ушли!

- А я их не звал.

Похоже, для него это было совершенно очевидным фактом, которому и удивляться-то странно...

*

- ...да не заболтал он меня, ничего подобного! - рассказывал Келегорм Куруфину примерно через год после возвращения. - И в лес он ходит только собакой, между прочим, и там - ну, мысленно, но только по делу! А так... ну, бывает, как начнет о своем, о собачьем, я слушаю вполуха, только... Знаешь, братец, есть на свете, похоже, только один собеседник, с которым я могу сколько душе угодно говорить о Лютиен, а он мне не скажет - "заболтал", да еще и расскажет про нее что-нибудь, вот ведь сколько запомнил-то... Да, один, и тот - майа, а вообще-то - собака!

23.04.2011 18:18