Лебедева Ек.Ю., Соколова Н.А. «Наместо того, чтобы наградить меня, нашли средство меня наказать»: Письма П.И. Пестеля генерал-лейтенанту А.Я. Рудзевичу. 1819 – 1820 гг.//Исторический архив. 2013. № 6. С. 139-151.

«Наместо того, чтобы наградить меня, нашли средство меня наказать»:

Письма П.И. Пестеля генерал-лейтенанту А.Я. Рудзевичу. 1819 – 1820 гг.

В настоящую публикацию включены 5 писем (одно из них сохранилось не полностью), написанных Павлом Ивановичем Пестелем, адъютантом главнокомандующего 2-й армией Петра Христиановича Витгенштейна, генерал-лейтенанту Александру Яковлевичу Рудзевичу, командиру 7-го пехотного корпуса. Время их написания охватывает краткий промежуток осени 1819 – зимы 1820 гг., связанный с поездкой П.И. Пестеля в Санкт-Петербург вместе с П.Х. Витгенштейном. Как для автора, так и для адресата писем это было непростое время.

В сентябре 1819 г. адъютанту генерала Витгенштейна, ротмистру лейб-гвардии Кавалергардского полка Павлу Пестелю (1793 – 1826) было 26 лет. Шесть лет из них, с 1813 г., он служил адъютантом Витгенштейна, и уже три года был активным деятелем тайных обществ «Союз спасения» и «Союз благоденствия» (о них в данной публикации речь идти не будет). К тому времени он уже немало тяготился своей должностью. В «Записке о государственном правлении», написанной примерно в то же время, он так обрисовал положение адъютанта – явно на основе собственного, достаточно богатого опыта: «Генеральские адъютанты нужны единственно в военное время и совершенно бесполезны в мирное; тем более что они никакого занятия не имеют в мирное время…»; точнее, среди их «мирных» занятий он перечисляет «совершенное бездействие, вредную праздность или унизительное занятие докладывать своим генералам о посещающих их особах и тем исполнять должность домашних слуг, а не военных чиновников» ^I. К этому моменту Пестель служил в Тульчине, в штабе 2-й армии, немногим больше года и в силу занимаемого положения успел к тому времени приобрести достаточно широкий круг знакомств в Главной квартире, в том числе и среди людей старше его по званию. Одним из них был А.Я. Рудзевич.

Александр Яковлевич Рудзевич родился в 1776 г. Отец его, крымский татарин по происхождению, оказал России услуги при покорении Крыма. Рудзевич начал военную службу в 1792 г., участвовал в подавлении польского восстания 1794 г., снимал топографические планы различных местностей, с 1801 г. служил на Кавказе. В Отечественной войне 1812 года 22-й егерский полк под его командованием сражался в составе Дунайской армии. В 1813 – 1814 гг. он участвовал во многих крупных сражениях, финальным из которых был штурм Монмартра.

9 апреля 1816 г. Рудзевич был назначен начальником штаба 2-й армии, которой тогда командовал фельдмаршал Л.Л. Беннигсен, оставался в этой должности при смене главнокомандующего на П.Х. Витгенштейна в 1818 г. Отставка Беннигсена была связана с расследованием доноса о злоупотреблениях в снабжении 2-й армии. Кроме генерал-интенданта армии С.С. Жуковского, в них оказался замешан и главнокомандующий. Сменивший Жуковского на посту генерал-интенданта К.Г. Стааль написал еще один донос о злоупотреблениях в интендантской части, обвиняя командование 2-й армии, в первую очередь Рудзевича, в получении взяток от поставщиков провианта и сокрытии взяток, полученных другими. В результате этого доноса Рудзевич был смещен с должности начальника штаба армии и назначен командиром 7-го пехотного корпуса. Новым начальником штаба 2-й армии стал генерал-майор П.Д. Киселев ^II.

Во главе 3-го пехотного корпуса, которым Рудзевич командовал с 1826 г., он участвовал в русско-турецкой войне 1828 – 1829 гг., и скоропостижно скончался 23 марта 1829 г. на зимних квартирах в Валахии.

Александр Яковлевич был женат на Марфе Евстафьевне Нотара, дочери статского советника Е.И. Нотары, в 1804–1809 гг. – таврического губернского предводителя дворянства. У них было 8 детей.

В период осени 1819 – зимы 1820 гг., к которому относятся публикуемые письма, следствие по делу Жуковского и доносу Стааля все еще продолжалось; подозрения с Рудзевича не были сняты. Только в декабре 1819 года, по результатам расследования, Стааль был смещен с должности генерал-интенданта 2-й армии, и на его место был назначен коллежский советник А.П. Юшневский. С его назначением доносы, расследования и злоупотребления в интендантской части 2-й армии надолго прекратились. С обстоятельствами вокруг доноса Стааля во многом была связана поездка главнокомандующего П.Х. Витгенштейна в Санкт-Петербург осенью 1819 – зимой 1820 гг. Вместе с ним как его адъютант в Петербург выехал и П.И. Пестель. Первые два письма написаны еще из Тульчина, когда поездка только планировалась, остальные – уже из Петербурга. Публикуемые письма Пестеля особенно ценны тем, что почти не сохранилось документов личного характера, связанных с ним. Нам известна его переписка с П.Д. Киселевым за период 1819 – 1823 гг. ^III и два письма родителям: 1822 г. и 1826 г., написанное из Петропавловской крепости ^IV. Раскрывающаяся в письмах А.Я. Рудзевичу картина жизни, при всей неполноте, охватывает разные ее сферы. Первые два письма, отправленные из Тульчина, полны подробностями армейского и тульчинского быта: смотр и его последствия, угроза чумы, своеобразная «светская хроника», связанная с раздорами в семействе графов Потоцких, саженцы деревьев и осетр, отправленные Рудзевичем главнокомандующему. Разумеется, обсуждается и ход расследований.

Эта тема получает продолжение и в петербургской части писем, тем более что эти проблемы живо касаются обоих собеседников: Рудзевича, на которого падает часть обвинений, и Пестеля, причастного к ходу расследования доносов ^V. За рассказом о различных назначениях и перемещениях во 2-й армии, произведенных зимой 1819 – 1820 гг. в Петербурге, следуют размышления Рудзевича о выходе в отставку и рассказ Пестеля о попытках добиться производства в чин полковника. Произошедший в конце 1819 г. его переход из гвардии в армию и последовавший за этим отказ императора Александра I произвести его в полковники, описанный в последнем письме Рудзевичу, были только началом двухлетних мытарств, завершившихся лишь в конце 1821 г. назначением его командиром Вятского пехотного полка, считавшегося худшим во 2-й армии. К этой же проблеме относится упоминание в одном из писем попытки перехода на службу к генерал-лейтенанту И.О. Витту, не окончившейся ничем; но в течение этих двух лет он будет неоднократно возвращаться к этой идее.

Из прочих сфер петербургской жизни эти письма повествуют, за исключением необычайно холодной зимы, только о закупке Пестелем многочисленных книг по военной истории – как лично для Рудзевича, так и для штаба 2-й армии (по поручению П.Д. Киселева). Следует иметь в виду, что столь живой интерес к чтению был нехарактерен для командования и офицеров вне столицы. Военный историк Л.Л. Плестерер, оценивая в начале XX в. ситуацию в армии столетием ранее, писал: «В настоящее время офицер имеет возможность прибегать в деревенской глуши хоть к книге из полковой библиотеки, которых тогда не существовало. Только от времени до времени офицерам предлагались книги. Так, в 1818 году начальство рекомендовало сочинение Бутурлина “Военная история походов россиян в XVIII веке”^VI». Не возрос интерес «типичного фрунтового офицера» к литературе и за несколько последующих десятилетий. На таком фоне особенно ярко выделяется приобретение Пестелем многочисленных книг по военной истории, в особенности по истории войн с Турцией, как с вероятным противником России. Часть ответных писем Рудзевича также дошла до нас. Они были опубликованы О.И. Киянской ^VII до того, как стало известно о сохранившихся письмах Пестеля. На основании писем одной стороны и своего анализа ситуации в штабе 2-й армии в то время она следующим образом описала предполагаемое содержание писем Пестеля: «В своих письмах к Рудзевичу (к сожалению, до нас не дошедших) он подробно расспрашивал генерала о его роли в коррупции и, очевидно, требовал чистосердечного рассказа о том, что происходило в штабе до приезда Витгенштейна. Скорее всего, в ответ на откровенность генерала ему было обещано заступничество перед главнокомандующим»^VIII. Сюжет об отношениях Пестеля и Рудзевича для Киянской – лишь один из элементов создания образа «всесильного графского адъютанта»^IX, шантажиста и взяточника, для обеспечения успеха военного мятежа державшего в руках почти все руководство 2-й армии. Более того, эта концепция оказалась к настоящему времени настолько распространена, что получила развитие в трудах учеников и последователей Киянской ^X.

Настоящая публикация избавляет нас от необходимости пытаться реконструировать отсутствующие письма, тем более что результаты такой реконструкции всегда носят лишь гипотетический характер, а в данном случае – совершенно не соответствуют публикуемым документам. Хотя с каждой стороны до нас дошла только часть писем, они позволяют достаточно ясно охарактеризовать отношения собеседников. В этом смысле любопытно сравнить их с перепиской П.И. Пестеля и П.Д. Киселева, начинающейся примерно в то же время (первое из сохранившихся писем отправлено из поездки в Крым и Одессу, по возвращении из которой пишется первое из представленных здесь писем А.Я. Рудзевичу).

Оба адресата Пестеля – старше его по чину, но в период 1819 – 1820 гг. Рудзевич не был ему ни непосредственным, ни каким-либо иным начальником. Несмотря на заметную по тексту разницу в возрасте и чинах (и при меньшей, возможно, интеллектуальной близости, чем с Киселевым), эта переписка носит более частный характер и оставляет ощущение большей свободы в отношениях ее участников. В письмах нет ни следа шантажа, предложений покровительства (как предполагает Киянская); но есть разговор двух людей, старшего и младшего, связанных общей службой, о проблемах, которые касаются каждого из них. Напротив, в переписке с Киселевым отношения начальника и подчиненного на всем ее протяжении видны достаточно ясно, но при этом она, начинаясь с большей, чем с Рудзевичем, дистанции, приобретает со временем большую близость ^XI. Сами эти письма, при малом количестве дошедших до нас документов личного характера, достаточно много добавляют к нашему представлению о П.И. Пестеле как о человеке, позволяют полнее представить его отношения к событиям собственной жизни этого период, дают возможность судить о практически свободном владении русским языком, также как и французским ^XII.

Письма П.И. Пестеля А.Я. Рудзевичу хранятся в Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ) в составе фонда 1463 «Коллекция документов личного происхождения» (источник поступления в архив нам неизвестен) и в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) в фонде 3265 (Ю.А. Красовского) среди прочих документов, собранных коллекционером. Публикуются по современным правилам правописания с сохранением их стилистических особенностей, в частности употребления строчных и заглавных букв. Содержание имеющихся в распоряжении исследователей писем А.Я. Рудзевича дается в примечаниях. Подчеркнутые слова выделены курсивом. Сведения о ряде лиц выявить не удалось.

Публикацию подготовили Ек.Ю. Лебедева и Н.А.Соколова

ПРИМЕЧАНИЯ К ПРЕДИСЛОВИЮ

^IВосстание декабристов. Документы. М., 1958. Т. 7. С. 253.

^IIПодробнее об этом см., например: переписку П.Д. Киселева с А.А. Закревским (Сб. ИРИО. СПб, 1891. Т. 78. С. 6–5 6, 94–95 ,188–214); Заблоцкий-Десятовский А.П. Граф П.Д. Киселев и его время. Спб., 1882. Т. 1. С. 37-49.

^XXXПисьма П.И. Пестеля П.Д. Киселеву хранятся в РО ИРЛИ (Ф. 143. Оп. 1. Д. 61). Частично опубликованы: Ф.И. Покровский, П.Г. Васенко. Письма Пестеля к П.Д. Киселеву // Памяти декабристов. Сборник материалов. Л., 1926. Т. III. С. 150–183.

^IVБумаги Ивана Борисовича Пестеля // Русский архив. 1875. № 4. С. 415–416, 421–423.

^V13 ноября 1819 г. П.Д Киселев писал А.А. Закревскому: «…по следствиям Сталя и Жуковского он [П.И. Пестель] работал хотя и с излишней злостию, но всегда с умом». (Сборник ИРИО. М., 1891. Т. 78. С. 49).

^VIПлестерер Л.Л. История 62-го Пехотного Суздальского генералиссимуса князя Италийского графа Суворова-Рымникского полка. Белосток, 1903. Т. 4. С. 22.

^VIIКиянская О.И.Павел Пестель: офицер, разведчик, заговорщик. М., 2002. С. 258–268.

^VIIIКиянская О.И. Южное общество декабристов. Люди и события. Очерки истории тайных обществ 1820-х годов. М., 2005. С. 45.

^IX Киянская О.И.Павел Пестель: офицер, разведчик, заговорщик. С. 73.

^XСм., например: Ивинский Д.П. А.С. Пушкин, П.И. Пестель и «кишиневский кружок декабристов» // 14 декабря 1825 года. Источники, исследования, историография, библиография. СПб., 2010. Вып. VIII. С. 271–295.

^XI11 См., например, концовку письма П.Д. Киселева П.И. Пестелю от 5 июня 1822 г.: «Вы знаете, что я отец семейства, но вы не знаете, какое счастье им быть, женитесь и оставим службу, чтобы жить в созерцании – etc. Прощайте, Макиавелли». (РГВИА. ВУА. Д. 703. Л. 9. Перевод с французского А.В. Семеновой).

^XII См. например письма П.И. Пестеля П.Д. Киселеву (Памяти декабристов. Сборник материалов. Л., 1926. Т. III. С. 150–183).

№ 1

Тульчин, 30 сентября 1819 г.

Милостивой Государь Александр Яковлевич!

Наконец приехали мы обратно в Тулчин с Господином Главнокомандующим ¹, и со дня возвращения нашего начались дожди. Наступила глубокая осенняя погода, а хорошая стояла, кажется, единственно для нашего путешествия. Не менее того готовится наша графиня² в дорогу и располагает путь свой начать 8 октября со всеми своими детьми малыми и большими³. Медали, которые ваше Превосходительство ей дали, составляют теперь главнейшее ее удовольствие, и она вам за них чрезвычайно благодарна, что и поручила Хандакову⁴ вам сказать. В Одессе знатоки ей открыли всю цену сих медалей, и в ее коллекции занимают оне из первых мест. Как скоро уедет графиня, отправится граф в свою Каменку⁵ и будет там деревья сажать и новым своим хозяйством заниматься. В Тулчин будет он тогда на день или на два приезжать и таким образом время препровождать до второй половины Ноября месяца. Тогда хочет он ехать в Петербург, на что уже и получено соизволение Государя Императора⁶. По-видимому, хотят его там принять со всеми почестями, как принимали покойного фелдмаршала⁷ и в последнее время Сакена⁸. Сие заключаю я из того, что спрашивают, когда и с кем он будет, дабы, как пишут, приуготовить Квартиру и прием. – Дмитрия Львовича Игнатьева⁹ нашли мы еще в Тулчине, и он третьего дня только отправился, поручив мне засвидетельствовать вашему Превосходительству совершенное его почтение и совершенную к вам преданность.

Драгунскими полками был Главнокомандующий очень доволен, и мнение его об них, сколько я знаю, совершенно с вашим согласно. Лутчие Лошади в Петербурском полку, лутчая Амуниция в Смоленском, а учением отличился Харьковской; в каковом отношении оказался Петербурской отставшим от протчих, даже от Смоленского. Курляндской займет, кажется, второе место, а Харьковской Первое. – 32 Егерской полк представился весьма неудачно на смотру Начальника Главного штаба¹⁰, которой нашел, что не только учением полк отстал, но и одеждою и Амунициею. Напротив того 37 полк полковника Майорова¹¹ найден им хотя не в отличном *, однакоже несравненно в лутчем состоянии, нежели он ожидал по описанию Генерала Карнилова¹².

По доносу Гильковича¹³ начали мы кое-что открывать. Бывший фактор графа Беннингсона¹⁴ испугался, проговорился и объявил, что некоторую сумму сам лично ему вручил в виде займа от Черкесса; но по Галперсонову делу¹⁵ нет еще ничего такового. – Следствие, произведенное по случаю побегов из полка Избаши¹⁶, открыло большие злоупотребления и может иметь дурные последствия как для него, так особенно для Командира 2-го баталиона. Между протчим не получали никогда провиянт ни солдаты, ни жители, но зато в излишестве жесточайшие побои, особенно от сего баталионного Командира.

Ваше превосходительство верно знаете, что Графиня Потоцкая, приехавши в Тулчин, остановилась на Квартире Главнокомандующего, потому что Мечислав не пустил ее в дом¹⁷. После того увеличилась распря семейственная неимоверным образом. Князь Мещерской¹⁸ вздумал их мирить, но в своем предприятии не успел; после чего поехала Графиня Потоцкая в Варшаву. Несколько дней спустя ее отъезда отправился Мечислав также в Варшаву с намерением кончить дело дружелюбным образом, для каковой цели и взял от Князя Мещерского рекомендательное письмо к своей Матери. Странное положение! в котором сын берет от чужого и постороннего человека рекомендательное письмо к матери! – С истинным и весьма большим удовольствием вспоминаем мы все то время, которое с вами в Крыму провели. Графиня, между протчим, говорит, что симферопольской бал есть самой приятнейший, на котором она была с того времяни, как оставила Митаву¹⁹. С нетерпением ожидаем мы известия о здоровье Марфы Астафьевне²⁰, которой прошу покорнейше вашего Превосходительства засвидетельствовать усерднейшее и глубокое мое почтение.

Известив вас обо всем нашем тулчинском быту, кончаю я письмо мое убедительнейшею просьбою, дабы ваше Превосходительство были столь милостивы и сохранили мне ваше благорасположение, коим я много горжусь и коего продолжение для меня бесценно. С совершенным почтением и неограниченною преданностию имею честь быть

Вашего Превосходительства Покорнейший слуга

Павел Пестель²¹

----------

*Далее зачеркнуто «но».

ГА РФ. Ф. 1463. Оп. 1. Д. 604. Л. 1–2об. Автограф.

№ 2

Тульчин, 1 ноября 1819 г.

Милостивой Государь Александр Яковлевич!

Почтеннейшее письмо вашего Превосходительства имел я честь и душевное удовольствие получить и прошу позволения принести вам уверение совершенной моей благодарности за то милостивое ваше ко мне расположение, которое я из сего письма вижу и столь много ценить умею. Осетр, которой вы для Господина Главнокомандующего прислали, препровожден к нему в целости, и он приказал мне чувствительно вашего Превосходительство за оной благодарить. Быв у Графа в Каменке, сказал я ему также все, что вы мне поручали для него на щет присылки его деревьев. Он остается в своей деревне до 7-го или 8-го числа сего месяца и не прежде отъедит в С.Петербург, как по возвращении Начальника Главного Штаба из Бесарабии, которое вероятно к 12-му или 13-му числу нынешнего же месяца последует. Чума не перестает в Бессарабии²², и, кроме трех давно уже зараженных и одного сумнительного селения, открылась чума даже в местечке Атаки²³, где несколько человек померло и по последним известиям 11 еще больных и, следовательно, умереть долженствующих. Коль скоро настанет совершенная Зима и река Прут замерзнет, тогда увеличится опасность удобностью переходить из Молдавии в Бессарабию²⁴; для чего и хотят, кажется, принять деятельнейшие меры, дабы сделать сии переходы невозможными, но в чем сии меры состоять будут, не знаю и потому сказать не могу.

Здесь получена бумага от военного Министра²⁵ касательно дела Перетца²⁶ и к вашему Превосходительству, вероятно, уже препровождена. Сколь я не желал ее здесь прочитать, но никак не мог успеть в том, чтобы ее видеть, почему и буду я иметь смелость просить прямо вас сделать милость и уведомить меня, в чем дело состоит. Ваше Превосходительство, без сумнения, извините сие мое любопытство, зная, что единственная оному причина есть неограниченная моя к вам преданность и то чувство, которое заставляет меня столь близко к сердцу принимать все до вас касающееся.

Маленькой Комарик²⁷ столь обрадован был известием, что ваше Превосходительством не изволили его забыть, что не находит слов изъяснить свою вам благодарность. Он честнейший малой и в полнейшей мере заслуживает название благородного человека.

Ее Превосходительству Марфе Астафьевне свидетельствуя совершенное мое почтение, прошу и вашего Превосходительства принять уверение в оном, равно как и в той истинной преданности, с коею за честь себе поставляю быть

Вашего Превосходительства Покорнейший Слуга

Павел Пестель

P.S.

Я получил письмо от Краснокуцкого²⁸, в котором он мне пишет, что дела его семейства требуют его присутствия в С.Петербурге, но что ежели он не успеет достать себе приличное место в Столице, тогда всячески будет стараться продолжать свою службу под начальством вашего Превосходительства. Пишет он мне также, что и полковник Анненков²⁹ желает быть у вас в Корпусе. Итак, вот новые доказательства тому, что стоит раз только иметь щастие узнать вашего Превосходительства, дабы не желать более иметь другого Начальника.

[Подпись*]³⁰

----------

*Подпись под постскриптумом представляет собой не фамилию, а росчерк.

ГА РФ. Ф. 1463. Оп. 1. Д. 604. Л. 3–4об. Автограф.

№ 3

С. Петербург, 15 декабря 1819 г.

Милостивой Государь Александр Яковлевич!*

Позвольте, ваше Превосходительство, поздравить вас с наступающим новым годом и от всего сердца пожелать вам и всему почтенному вашему семейству нового щастия, дабы будущий 1820-й Год во многих или некоторых отношениях не был похож на проходящий 1819-й Год ³¹. Желая вам здоровья, желаю и причин для веселого и довольного расположения духа. Помня то Милостивое участие, которое ваше Превосходительство во мне принимали, скажу вам, что Государь Император мне чин Полковника отказал совершенно; что и принудило меня выйти в Армейской полк, дабы по другой дороге щастие попробовать³². Я давно уже к тому привык, что оно тылом ко мне стоит, и заслуживаю ли я сие худое от него расположение, особенно по делам нынешнего Году³³, ваше Превосходительство сами лутче всякого знать изволите. Стаалю велено состоять по Кавалерии, а Юшневской ³⁴ назначается на его место. Следственное дело по его письму³⁵ было, кажется, весьма ясно, и производством оного можно было быть довольным. Сколько я знаю, не опровергал никто заключения, в оном изложенные, и удивлялись все сему его поступку, не только не одобряя оного, но даже не имея ни малейшей веры ко многим доводам. Графу Витту³⁶ дана Владимирская звезда 2-й степени, а Коновницыну³⁷ и Гурьеву³⁸ Графское Достоинство. Из нашей Армии произведены в Генерал Майоры Полковники Вейдемейер³⁹ и Вахтен⁴⁰. Розен⁴¹ произведен также. Впротчем, не было ничего 12 числа, кроме еще нескольких Генералов. В конце февраля месяца располагает Господин Главнокомандующий выехать из Петербурга и прибыть в Тульчин чрез Москву и Курск. Графиня прибудет позже. Холод здесь ужасной. Сего дня, например, имеем мы 30 градусов и притом весьма сильный ветер. Нынешняя зима, видно, непременно хочет наверстать прошлогоднешную⁴². Ежели бы ваше Превосходительство были столь милостивы и несколько Строк ко мне написали, то я принял бы с особенною радостью и благодарностью сей Знак вашего ко мне доброго расположения, коего покорнейше прошу меня не лишать. Принося ее Превосходительству Марфе Астафьевне уверение моего душевного высокопочитания, честь имею быть с неограниченною преданностию

Вашего Превосходительства Покорнейший Слуга

Павел Пестель⁴³

----------

*Вверху листа помета почерком А.Я. Рудзевича (?): «Полу. 20-го генваря. Отв. 25…»

ГА РФ. Ф. 1463. Оп. 1. Д. 604. Л. 5–6. Автограф.

№ 4

С.Петербург, 30 декабря 1819 г.

Милостивой Государь Александр Яковлевич!

[...]* Позвольте мне поздравить вашего Превосходительства с наступающим новым Годом и пожелать вам всего того щастия и Благополучия, какое вы только сами себе желать можете. Прошу покорнейше засвидетельствовать мое глубочайшее почтение ее Превосходительству Марфе Астафьевне и поздравить ее с щастливым разрешением от бремени⁴⁴. С Графом Виттом кончил я свои дела таким образом, чтоб просил, дабы он себе другого сыскал помощника; мы однако же расстались друзьями, впротчем, ежели и не так, так бог с ним⁴⁵.

Препоручая себя милостивому расположению вашего Превосходительства, имею честь быть с отличным почтением и непоколебимою преданностью

Вашего Превосходительства Покорнейший слуга

Павел Пестель

[P.S.] В Новой Год было только то, что София Потоцкая пожалована во фрейлины⁴⁶.

----------

*Сохранился только один (последний) лист письма, по-видимому, прилагавшийся к целиком исписанному листу с оборотом

РГАЛИ. Ф. 3265. Оп. 1. Д. 317. Л. 1. Автограф

№ 5

[Санкт-Петербург.] [Около 14 февраля 1820 г. ]*

Милостивой Государь Александр Яковлевич!

Старший адъютант Главного Штаба второй Армии подполковник Аврамов отъезжает завтрешнего числа из Петербурга в Тулчин⁴⁷ и будет иметь честь доставить к вашему Превосходительству все те Книги, планы и естампы, которые вы мне поручили к вам прислать, и которые стоют всего 166 рублей Ассигнациями. План Полтавского сражения, недавно вышедший из гравировки, приобщен мною, хотя и не находился в реестре вашем, но я полагал, что он столь интересен, что вашему Превосходительству не будет противно иметь его у себя. Объявление о военной Российской Истории прилагаю я при сем в том намерении, что, ежели вам угодно будет мне поручить для вас на один екземпляр записаться, то я немедленно по получении вашего приказания сие исполню. Предметы сего сочинения отменно любопытны, а число екземпляров, имеющих быть напечатаны, столь ограничено, что, кроме подписавшихся, никто сей книги иметь потом не будет. Желаю от всего сердца, чтобы Ваше Превосходительство были довольны исполнением мною данного поручения⁴⁸, и прошу вас наипокорнейше давать мне как можно более комиссий, ибо ничто не может столь быть для меня приятно, как случай в чем бы то ни было угодить Вашему Превосходительству. Я надеюсь, что вы теперь уже получили последнее мое письмо. Оно, конечно, довольно длинно, и я с большим нетерпением ожидаю известий, как ваше Превосходительство оное приняли и какое положили вы решение. Неограниченная моя к вам преданность заставляет меня с прискорбием думать о мысли вашей оставить службу, и ежели исполнение какого желания было бы** моему сердцу неоцененно, то это было бы уверенность в том, что ваше Превосходительство довольны и щастливы. Дай Бог вам и то, и другое.

Меня не только в Полковники не произвели, но даже ничем формально сей отказ не заменили. Неужели бы российская Армия соделалась нещастливою, ежели бы меня произвели в Полковники. Я, конечно, не имею самолюбия ставить себя в число лутчих Полковников, ежели бы оным был, но кажется также, что не был бы и совершенно последним. Смотря на многих из них, право, думаю, что я не был бы хуже всех. Перевели меня в армию Подполковником, говоря и свято обещая, что 1-й вакантной полк мне будет дан в команду. С того времени назначены уже командиры в три Полка, следовательно, обещание было на песке написано. Из сих полков был один сей час отдан, а оба другие два или три дня после выезда Графа из Петербурга. Будучи Подполковником, я никакого уже не имею вида быть произведенным. И так наместо того, чтобы наградить меня, нашли средство меня наказать, ибо в полку я наверно был бы полковником по Старшинству в свое время, а теперь*** могу, пожалуй, и 20 лет оставаться в теперешнем чине⁴⁹. Ссылаюсь на вашего Превосходительства самого, заслужил ли я сие. Бог мне свидетель, что ежели бы я мог обойтится без жалования, хотя оно и дренное, и был бы в отношении состояния своего независим, то ничто на свете не задержало бы меня в этой службе и я дал бы весьма охотно подписку вышедши в отставку, что никогда в жизни не вошел бы опять в Службу, в которой честные правила одно только получают возмездие: Неприятности всякого роду. Я столь смело изъясняю пред вашем Превосходительством мои мысли и чувства, потому что вы меня добрым вашим расположением облагодетельствовали, и оно поощряет меня к совершенной откровенности.

Нового совершенно ничего нет, да впротчем и узнавать оное немного я стараюсь. Мне все стало безынтересно. Кроме, однако же, вашего расположения, о коем усерднейше прошу вашего Превосходительству, пребывая с совершенным почтением и душевною преданностию

Вашего превосходительства Всепокорнейший Слуга

Павел Пестель.

----------

*Дата установлена по содержанию документа. Вверху листа помета почерком А.Я. Рудзевича (?): «Отвечено 4 апреля».

**«Бы» - вставлено над строкой.

***«Теперь» вписано на полях.

ГА РФ. Ф. 1463. Оп. 1. Д. 604. Л. 7–8об. Автограф.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹Витгенштейн Петр Христианович (1768 – 1843) – граф, генерал от кавалерии, участник Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813 – 1814 гг., в 1818 г. принял звание главнокомандующего 2-й армией вместо Л.Л. Беннигсена. С мая 1813 г. П.И. Пестель был назначен адъютантом П.Х. Витгенштейна. Речь в начале письма идет об инспекторской поездке П.Х. Витгенштейна по расположению частей 2-й армии в Крым и Одессу.

²Витгенштейн, урожденная Снарская, Антуанетта Станиславовна (1779 – 1855), статс-дама, супруга П.Х. Витгенштейна

³К этому времени в семействе Витгенштейнов было 8 детей – 7 сыновей в возрасте от 20 до 7 лет, и дочь Эмилия, учившаяся в Смольном институте. Поездка предпринималась, в том числе, для устройства двух сыновей в училище и двух – на службу. Во время пребывания П.Х. Витгенштейна в Петербурге его второй сын Станислав(1800 – 1820), служивший в Кавалергардском полку, скоропостижно скончался после неудачного падения с лошади (Краско А.В. Забытый герой войны 1812 года генерал-фельдмаршал П.Х. Витгенштейн. М., 2012. С. 67–68, 108, 259).

⁴Хандаков А.К. – подполковник. По просьбе Рудзевича, изложенной в письме П.Д. Киселеву от 13 июля 1819 году, назначен дежурным штаб-офицером 7-го корпуса (Тульчинский штаб при двух генералах: Письма П.Д. Киселева А.Я. Рудзевичу (1817 – 1823). Воронеж, 1998. С. 114).

⁵Каменка, также Каменка Днестровская – местечко в Ольгопольском уезде Подольской губернии, на левом берегу реки Днестр. В настоящее время – административный центр Каменского района непризнанной Приднестровской Молдавской Республики. Здесь с 1805 г. находилось имение графа П.Х. Витгенштейна.

⁶П.Х. Витгенштейн выехал из Тульчина в Петербург 16 ноября 1819 г. и возвратился в конце февраля 1820 г. (Краско А.В. Указ. соч. С. 67; Тульчинский штаб при двух генералах. С. 62).

⁷ Скорее всего, имеется в виду князь Михаил Богданович Барклай-де-Толли, скончавшийся 14 мая 1818 г.

⁸Остен-Сакен Фабиан Вильгельмович (1752 – 1837) – генерал от инфантерии, с 1818 г. главнокомандующий 1-й армией после смерти прежнего командующего М.Б. Барклая-де-Толли.

⁹Игнатьев Дмитрий Львович (1771 – 1833) – генерал-майор, участник наполеоновских войн, Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов. С 1818 г. дежурный генерал 2-й армии, с 1819 г. назначен состоять при командующем этой же армии для особых поручений

¹⁰Начальником Главного штаба 2-й армии с 1819 г. был генерал-майор Киселев Павел Дмитриевич (1788 – 1872), сменивший на этом посту А.Я. Рудзевича.

¹¹Майоров – полковник, в 1817 – 1821 гг. – командир 37-го егерского полка (Подмазо А. Шефы и командиры регулярных полков русской армии (1796–1825). М., Интернет-проект «1812 год», 2006.

¹²Корнилов (Карнилов) Петр Яковлевич (1770 – 1828) – генерал-лейтенант, участник наполеоновских войн, Отечественной войны 1812 г., заграничных походов, командир 22-й пехотной дивизии.

¹³Гилькович – заславский купец 1-й гильдии, один из поставщиков 2-й армии. В начале 1818 г. написал донос на генерал-интенданта 2-й армии С.С. Жуковского.

¹⁴Беннигсен Леонтий Леонтиевич (1745 – 1826) – граф, из древней баронской фамилии Ганновера, с 1773 г. на русской военной службе, участник многих войн, в т.ч. наполеоновских (командовал сражением под Прейсиш-Эйлау), Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов. С 1818 г., в связи с расследованием дела Жуковского, вынужден был уйти в отставку. П.Х. Витгенштейн сменил его на посту главнокомандующего 2-й армией

¹⁵Гальперсон – купец, один из поставщиков 2-й армии. В доносе Гильковича утверждалось, что Гальперсон по соглашению с Беннигсеном получил исключительное право на поставку продовольствия для частей 2-й армии, в результате чего казна понесла значительные убытки.

¹⁶Избаш (Избаша) Никита Нестерович (? – 1822) – полковник, участник русско-турецкой войны 1810 – 1812 гг., Отечественной войны 1812 г. С апреля 1814 по март 1820 г. командовал 22-м егерским полком. Расследование касалось многочисленных побегов из этого полка. П.Д. Киселев предполагал, что ситуация была результатом протекции И.В. Сабанеева, командующего 6-го корпуса 2-й армии (Подмазо А. Указ. соч.; Сб. ИРИО. СПб, 1891. Т. 78. С. 26–27, 33).

¹⁷Глявоне, София Константиновна, в первом браке Витт, во втором браке Потоцкая (1760 – 1822) – гречанка по происхождению, константинопольская куртизанка, сумевшая стать польской аристократкой. Вторым браком была замужем за графом Станиславом-Феликсом Францевичем Потоцким (1753 – 1805). Во время длительной распри из-за наследства графа один из их сыновей Мечислав (1799 – 1878) выдворил ее из дворца в Тульчине и занял его, хотя дворец первоначально предназначался другому сыну. Софья Потоцкая с остальными детьми поселилась во дворце в Умани. Дело рассматривалось в Петербурге, но в итоге в царствование Александра I Мечислав не понес наказания ни за этот, ни за другие свои проступки. В царствование Николая I Мечислав Потоцкий неоднократно попадал в ссылку в разные города России, в крепость, предпринимал попытки побега, был дважды женат (оба брака распались), и в конце 1850-х гг. поселился в Париже, где и скончался в 1878 г.

Об этом конфликте П.Д. Киселев упоминает в письме А.А. Закревскому от 17–23 мая 1819 г.: «Война Потоцкой с сыном не позволяет приступить к учреждению дежурства, которое здесь более чем в жалком положении» (Сб. ИРИО. Т. 78. С. 9).

¹⁸Мещерской – князь, в 1819 – 1822 гг. служил в штабе 2-й армии, неоднократно упоминается в переписке П.Д. Киселева с А.А. Закревским и А.Я. Рудзевичем (Тульчинский штаб при двух генералах. С. 78, 124; Сб. ИРИО. Т. 78. С. 53).

¹⁹В 1814 – 1817 гг. П.Х. Витгенштейн командовал 1-м пехотным корпусом, главная квартира которого находилась в Митаве (губернский город Курляндской губернии, в настоящее время г. Елгава в Латвии).

²⁰ 20 Рудзевич Марфа Евстафьевна, дочь статского советника Евстафия Ивановича Нотары, в 1804–1809 гг. таврического губернского предводителя дворянства – супруга А.Я. Рудзевича

²¹А.Я. Рудзевич ответил на это письмо 10 октября 1819 г. В нем он отвечает на все основные темы, затронутые П.И. Пестелем: отзывается о поездке в Крым с П.Х. Витгенштейном, о «молодом Потоцком», обсуждает состояние полков, упоминает дело Избаша и свое письмо, отправленное Д.Л. Игнатьеву. Особенно подробно говорит он о своем положении в свете расследования злоупотреблений во 2-й армии. А.Я. Рудзевич пишет, что оказался жертвой интриг Стааля и Жуковского, объясняя, что, сам не участвуя в злоупотреблениях, не сообщал о них, так как не желал быть доносчиком, а во время расследования не делал этого также по просьбе П.Х. Витгенштейна. В заключении А.Я. Рудзевич выражает сожаление, что из-за занятости по службе не смог лично подобрать саженцы для Каменки, но уже отдал об этом поручения, – а также о том, что отправляет П.Х. Витгенштейну осетра. (Киянская О.И.Павел Пестель: офицер, разведчик, заговорщик. М., 2002. С. 259–261).

²²На территории Молдавии и Валахии находился эндемичный очаг чумы, известный по крайней мере с 1770-х гг., дававший периодические вспышки чумы в этом регионе (Русев И. Чума в Одессе: новая гипотеза возникновения болезни // Вечерняя Одесса. 2012. 4 августа. №114 (9640).

²³Атаки — историческое русское название города Отачь в Молдавии на правом берегу реки Днестр возле границы с Украиной (в настоящее время – город в Окницком районе Молдавии).

²⁴Бессарабия – историческая область на востоке Молдавии, между Черным морем на юге, рекой Днестр на востоке и Прутом и низовьями Дуная на Западе. Собственно Молдавией здесь называется, таким образом, ее западная часть, расположенная за Прутом.

²⁵Меллер-Закомельский Петр Иванович (1755 – 1823) – барон, генерал от артиллерии, с мая 1819 г. по март 1823 г. – военный министр.

²⁶О деле Перетца см. ниже ответное письмо Рудзевича, прим. № 30.

²⁷ Скорее всего, имеется в виду Комаров Николай Иванович (1796 – 1853) – капитан квартирмейстерской части при главной квартире 2-й армии, декабрист, член «Союза благоденствия».

²⁸28 Краснокутский (Краснокуцкий) Семен Григорьевич (1787 – 1840) – полковник, с 1816 г. командовал Олонецким пехотным полком, входившим в состав 2-й армии. Впоследствии обер-прокурор Сената. Декабрист, член «Союза Благоденствия» и Южного общества.

²⁹Возможно, имеется в виду Анненков Николай Петрович(1790 – 1865) – с 1816 г. полковник, в 1817 – 1818 гг. командир Мингрельского пехотного полка, в 1821 – 1825 гг. командир Могилевского пехотного полка (Подмазо А. Указ. соч)

³⁰А.Я. Рудзевич ответил на это письмо 30 ноября 1819 г. Он выразил сожаление, что не смог из-за болезни посетить Тульчин до отъезда в Петербург П.И. Пестеля и П.Х. Витгенштейна. Далее он подробно изложил суть дела поставщика Перетца, с которым в 1815 г. был заключен контракт на поставки для армии, так как он предложил наиболее выгодные цены. В дальнейшем он завысил цены, предъявив претензию казне на большие суммы. А.Я. Рудзевич писал, что лично он в данном случае вынужден отвечать на претензии, не имеющие к нему отношения, и выражал желание оставить службу, которая теперь для него «совершенно опостылела». (Киянская О.И.Павел Пестель: офицер, разведчик, заговорщик. М., 2002. С. 261–263).

³¹31 В феврале 1819 г. генерал А.Я. Рудзевич был смещен с должности начальника Главного штаба 2-й армии в связи с расследованием злоупотреблений по интендантской части и назначен командиром 6-го пехотного корпуса.

³²32 6 декабря 1819 г. П.И. Пестель был переведен из ротмистров Кавалергардского полка (гвардии) подполковником в Мариупольский гусарский полк (Восстание декабристов. Документы. М.;Л., 1926. Т. 4. С. 6–7).

³³В письме от 13 ноября 1819 г. дежурному генералу Главного штаба А.А. Закревскому начальник штаба 2-й армии П.Д. Киселев, характеризуя эту деятельность П.И. Пестеля, пишет: «по следствиям Сталя и Жуковского он работал хотя и с излишнею злостию, но всегда с умом» (Сб. ИРИО. СПб, 1891. Т. 78. С. 49).

³⁴Юшневский (Юшневской) Алексей Петрович (1786 – 1844) – с 1816 г. состоял в штате главнокомандующего 2-й армией по дипломатической части. С 12 декабря 1819 г. – генерал-интендант 2-й армии. Декабрист, член «Союза Благоденствия» и Южного общества.

³⁵Стааль (Сталь) Карл Густавович (1787 – 1853) – с ноября 1818 г. по декабрь 1819 г. генерал-интендант 2-й армии. Сменил в этой должности С.С. Жуковского. При расследовании дела Жуковского (после доноса Гильковича) Стааль в обход главнокомандующего П.Х. Витгенштейна написал частное письмо начальнику Главного штаба П.М. Волконскому, обвиняя в финансовых злоупотреблениях не Жуковского, а Рудзевича, на тот момент – начальника Главного штаба 2-й армии. Вероятно, К.Г. Стааль назначения «по кавалерии» не принял, так как с 31 декабря 1819 г. по 21 апреля 1827 г. находился в отставке. С 1830 г. и до своей смерти занимал должность московского коменданта (Киянская О.И. Южное общество декабристов. Люди и события: Очерки истории тайных обществ 1820-х годов. М., 2005. С. 41).

³⁶Витт Иван Осипович (1781 – 1840) — граф, генерал-лейтенант, сын от первого брака графини Потоцкой (см. прим. 17 к док. № 1). Командир Украинской и Бугской уланской дивизий. Впоследствии, с декабря 1821 г., начальник военных поселений в Херсонской и Екатеринославской губерниях.

³⁷Коновницын Петр Петрович (1764 – 1822) – генерал от инфантерии, с 1815 по май 1819 гг. военный министр.

³⁸Гурьев Дмитрий Александрович (1751 – 1825) – граф, действительный тайный советник, в 1810 – 1823 гг. министр финансов.

³⁹Ведемейер (Вейдемейер) Александр Иванович (Александр-Фердинанд) (1768 – 1831) – с 1803 г. полковник, в 1815 – 1819 гг. командир 31-го егерского полка. 19 декабря 1819 года ему был присвоен чин генерал-майора с назначением командиром 3-й бригады 17-й пехотной дивизии.(Подмазо А. Указ. соч.)

⁴⁰Вахтен Отто Иванович (? – 1874) – в 1816 – 1819 гг. полковник, командир Тобольского пехотного полка. С декабря 1819 г. начальник штаба 6-го пехотного корпуса. (Подмазо А. Указ. соч.)

⁴¹По всей видимости, имеется в виду Розен Роман Федорович (1782 – 1848) – барон, полковник, в 1814 – 1819 гг. командир Тамбовского пехотного полка. 12 октября 1819 г. был произведён в генерал-майоры с назначением командиром 3-й бригады 27-й пехотной дивизии. (Подмазо А. Указ. соч.; Тульчинский штаб при двух генералах. С. 113).

⁴²Зима 1818 – 1819 гг. для многих губерний России была чрезвычайно морозной (Е. Борисенков, В. Пасецкий. Рокот забытых бурь (Первая половина XIX века) // Наука и жизнь. 1987. № 8). Для зимы 1819 – 1820 гг. климатические наблюдения таких экстремумов не отмечают.

⁴³43 А.Я. Рудзевич ответил на это письмо 15 января 1820 г. Поздравляя адресата с новым годом, он вновь упомянул о множестве неприятностей, которые ему доставил старый. В ответ на беглое упоминание Стааля в списке новых назначений он подробно изложил еще раз свое мнение о нем, и, сравнивая его карьеру со своей, счел такое положение несправедливым, в связи с чем снова упомянул о желаемой отставке. Также он приложил список книг и карт, которые, по возможности, просил П.И. Пестеля купить до отъезда из Петербурга. (Киянская О.И.Павел Пестель: офицер, разведчик, заговорщик. М., 2002. С. 263–265).

⁴⁴О рождении сына Льва А.Я. Рудзевич написал П.И. Пестелю в письме от 15 января 1820 г. (Киянская О.И. Павел Пестель: офицер, разведчик, заговорщик. С. 264).

⁴⁵Весной 1819 г. генерал-лейтенант И.О. Витт предлагал П.И. Пестелю место начальника штаба при нем. В семейной переписке Пестелей эта тема обсуждалась вплоть до ноября 1819 г., т.е. до приезда П.И. Пестеля с графом П.Х. Витгенштейном в Петербург. (Восстание декабристов. Документы. М., 2012. Т. 22. С. 195 – 196). Идея о принятии этой должности давала возможность перестать быть адъютантом и продвинуться далее по службе. В Петербурге предложение графа Витта было им отвергнуто, но летом 1820 г. после инспекторской поездки с графом П.Х. Витгенштейном в г. Вознесенск, где находилась главная квартира дивизии, которой командовал И.О. Витт, мысль об этом снова возникла. Обсуждение этого предложения, как и предполагаемой женитьбы П.И. Пестеля на падчерице И.О. Витта И.А. Валевской, возобновляется в семейной переписке и длится до осени 1821 г. (Там же. С. 230–234)

⁴⁶Потоцкая Софья Станиславовна (1801 – 1875) – дочь упомянутых выше Станислава-Феликса Францевича Потоцкого и Софьи Константиновны Потоцкой (Глявоне); сестра Мечеслава Потоцкого. С 25 августа 1821 г. супруга П.Д. Киселева

⁴⁷Об отъезде П.В. Аврамова П.И. Пестель писал П.Д. Киселеву 14 февраля 1820 г. (ИРЛИ. Ф. 143. Оп. 1. Д. 61. Л. 15), что позволяет датировать документ.

⁴⁸Поручение о покупке книг П.И. Пестель выполнял не только для А.Я. Рудзевича, но и для П.Д. Киселева. Закупка для штаба 2-й армии книг, «в которых говорится о Турецких войнах», а также соответствующих планов и карт, в очень похожих выражениях обсуждается, например, в письме П.Д. Киселеву от 31 января 1820 г. (РО ИРЛИ. Ф. 143. Оп. 1. Д. 61. Л. 13).

⁴⁹Первое представление П.И. Пестеля к повышению было сделано П.Х. Витгенштейном во время поездки в Петербург в конце 1819 – начале 1820 гг. Император Александр I в повышении отказал (Сб. ИРИО. СПб, 1891. Т. 78. С. 213). Второй раз представление было сделано уже П.Д. Киселевым в начале 1821 г. и также получило отказ (Там же. С. 59–60). В результате неоднократных ходатайств П.Д. Киселева П.И. Пестель был произведен в полковники и назначен командиром Вятского пехотного полка только в ноябре 1821 г (Ф.И. Покровский, П.Г. Васенко. Письма Пестеля к П.Д. Киселеву // Памяти декабристов. Сб. материалов. Л., 1926. Вып. III. С. 155–160; Восстание декабристов. Документы. Т. 4. С. 7).